«Вы уволены: что дальше?»

22.01.2009, 17:00 Открытая студия

ВКонтакте Telegram Одноклассники Twitter

Сначала россияне вообще не верили, что кризис существуют, потом думали, что кто-кто, а они выкрутятся, теперь оптимизма поубавилось! Количество резюме в кадровых агентствах зашкаливает, а вакансии, наоборот, одна за другой закрываются. Насколько трудно найти работу сегодня? А может, переквалифицироваться, скажем, из инженера в слесаря? Обсуждаем в программе «Открытая студия».

Гость в Санкт-Петербурге: председатель Комитета по труду и занятости населения Ленинградской области Караванский Александр Игоревич.

Гости в Москве:
- старший экономист компании экспертного консультирования «Неокон» Олег Вадимович Григорьев;
- член комитета Совета Федерации по бюджету Александр Петрович Починок.

Ника: А чуть позже к нашему разговору подключится в Третьей студии петербургского телевидения кандидат психологических наук Максим Геннадьевич Всадников.

Сюжет Оксаны Козыревой: одно из кадровых агентств подвело итоги за 2008 год и выяснило, что каждый десятый, уволенный недавно, нашёл новую работу за месяц, каждый третий - за неделю, но на этом хорошие новости заканчиваются, поскольку только за первую половину января количество резюме на 1 вакансию увеличилось вдвое. А это значит, что время оптимизма прошло. Ещё в декабре 2008-го 16% россиян полагали, что после увольнения легко найдут полноценную работу. 20% считали, что для этого надо приложить небольшие усилия, 17% - что с трудом найдут новый источник заработка, и только 6% считали это невозможным. В случае потери работы готовы были искать новую работу сами, только 7% собирались обратиться в службу занятости. Сейчас настроение заметно испортилось. Усиливает беспокойство людей то, что они не знают, поможет ли им государство. Каждый третий что-то слышал о мерах борьбы с безработицей, каждый второй - о работе правительства в этом направлении вообще ничего не знает.

Ника: Давайте уточним с цифрами. Александр Игоревич, вчера в Кремле говорили о цифрах безработных, ставших и не ставших на учёт. Насколько разнятся эти цифры?

Александр Игоревич Караванский: Скрытая безработица - это, действительно, проблема, но не та, которую необходимо срочно решать. Прежде всего, на сегодня в связи с тем, что с 1 октября мы проводим еженедельный мониторинг в соответствии с распоряжением Роструда, мы проанализировали цифру объёма массовых увольнений. За последние 3 года по Ленобласти в 2006 году мы имели массовые увольнения в размере 1900 человек, в 2008 г. эта цифра составляла 1805 человек. Это массовых, когда мы говорим о градообразующих предприятиях. Это та цифра, которую заявили работодатели. За январь цифры мы ещё не получили.

Ника: А работодатель обязан заявлять только о тех уволенных, которые уволены по закону, т.е. в связи с сокращением штата, с выплатой пособия, или сюда попадают люди, которые были выжиты со своих предприятий по заявлению о собственном желании?

Александр Игоревич Караванский: Это на самом деле очень серьёзная проблема. Сейчас губернатором Ленобласти разобраться, понять структуру, объём увольнений по собственному желанию.

Ника: Как вы считаете, насколько сейчас честные цифры, и эта скрытая безработица? Может, она умалчивается?

Александр Петрович Починок: Цифры у нас достаточно честные. Мы 8 лет уже считаем по «МОТовским» методикам. За последний десяток лет безработица у нас в стране стала даже меньше, чем в среднем по Европе, у нас одни из лучших показателей в мире, так получилось. Да, когда тебя увольняют, это трагедия. Но у нас в стране было время, когда было 9 миллионов безработных после прошлого кризиса, мы дошли до уровня - 5 миллионов незанятых. Из этих 5 миллионов 3 никогда не хотели работать. Огромное количество людей не обращается в службы занятости, потому что оно не хочет идти на работу. Сейчас количество незанятых растёт. Целевая прогнозная планка растёт. 2 - 2,5 миллиона, но напомню, что Америка в этом году ожидает 8 миллионов зарегистрированных безработных.

Ника: Вы предлагаете нам утешиться этим?

Александр Петрович Починок: Первое: я хочу утешить - цифры не такие страшные. Более того, в январе, если мы посмотрим данные по банкам служб занятости, то мы увидим, что растёт количество вакансий. Немного, но оно подросло, рабочие места есть, да, может быть, не с такой зарплатой, не по профилю человека, но работа пока есть. И сокращение рабочих мест в связи с кризисом оказалось меньше, чем мы даже прогнозировали. Второе: снижения зарплаты в стране не наблюдается, более того, ноябрь-январь, пока мы фиксируем рост средней зарплаты в стране.

Ника: Ну, не наблюдается, на самом деле это не массовое явление.

Александр Петрович Починок: Это не эмоции, это голые цифры. Вот у вас зарплата понизилась?

Ника: Да.

Александр Петрович Починок: Правда? Вот это да! Честно говоря, ещё никто из телеканалов не заявлял пока о снижении зарплаты своим сотрудникам.

Ника: Не то, что я там хочу сдать своё начальство. Просто мы прекрасно понимаем, когда компании тяжело, то лучше пойти на какие-то уступки - это грамотно. Люди понимают, что лучше ужаться в чём-то, чем вообще оказаться на улице.

Александр Петрович Починок: Это правильно. Сейчас сокращаются доплаты, премии. Все думают пока, как поджать свои ресурсы, но вот этого радикального сокращения не произошло. Третье: успели развернуть очень сильные программы поддержки занятости: подняли пособие по безработице, почти 5 000 рублей вы можете получить, если обратитесь в службу занятости. Если предприниматель не сообщил, но человек нуждается в этих деньгах, он придёт в службу занятости, он будет учтён. Следующее: 40 с лишним миллиардов предложено на программы содействия службе занятости. Более того, на эти 40 миллиардов регионы дали заявку только на 18, это означает, что в федеральном бюджете появились деньги, а у субъектов федерации под рукой ещё у многих программ не было. Вот что они сейчас должны делать - делать программы занятости. Это переобучение, стимулирование, создание своего дела, помощь в переезде, в поиске новой работы и т.д. Надо просто действовать и действовать быстро.

Ника: Олег Вадимович, я хочу с вами посоветоваться. У меня ощущение, что мы как-то зря сегодня собрались поговорить, потому что, с одной стороны, у нас каждый день звонят из разных городов люди, которые остались без работы, а сейчас получается, что у нас всё как-то и хорошо, и Бог с ними, что они на улицу пошли, завтра они что-нибудь себе найдут и ладно. Ваш взгляд на эту проблему?

Олег Вадимович Григорьев: На самом деле ситуация пока выглядит двойственно, с одной стороны, людей увольняют, сокращают зарплату, отправляют в отпуска. С другой стороны, у многих есть надежда, что всё восстановится. Людям обещают, что всё восстановится через месяц, другой. Я вчера, например, разговаривал с председателем Совета директоров ЛОМО, а он ищет рабочих, понятно, на определённые специальности, достаточно квалифицированных, но не может найти в Питере.

Ника: Он не мог найти квалифицированных рабочих и до кризиса. Есть такие дефицитные профессии, где нужны хорошие профессионалы. Может, в этом проблема?

Олег Вадимович Григорьев: Есть такое. Сейчас мы проживаем как бы переходный период. На самом деле, я думаю, к концу года у нас безработица по методологии МОТ будет составлять 12-15%, все проблемы с поиском работы - что делать - встанут в полный рост, наверное, уже с весны.

Ника: Даже те цифры, которые мы увидели вначале, говорят о том, что тем, которых уволили в ноябре, повезло, они быстро нашли работу. А кого увольняют сейчас, уже идёт пробуксовка. Что делать людям, заранее искать себе тёплое место на всякий случай?

Александр Петрович Починок: А почему бы и нет? Человек должен строить свою трудовую биографию и заранее подыскивать, куда переходить. А я поясню, почему я вот так стараюсь людей успокоить. Мы вывели за скобки проблему моногородов, где огромное предприятие и у него тяжело, там без федеральной помощи не обойдёшься, и там врагу не позавидуешь, там тяжело. В остальной стране, помяните моё слово, у нас будет, максимум, 7 миллионов МОТовских зарегистрированных безработных. Мой трудовой опыт показывает: человеку надо успокоиться. В 90% случаев он не может найти работу именно потому, что он запаниковал, потерял веру в себя, не знает, что ему искать. Мы часто обнаруживали, что люди, даже когда у них нет денег и нет работы, просто не доходили до служб занятости, не посылали резюме в кадровые фирмы. Приходиться вспоминать известный одесский анекдот, когда Бог говорит одесситу: ну дай мне шанс, чтобы ты мог выиграть в лотерею - купи билет! Так и здесь. В службах занятости есть профессиональные психологи и специалисты, которые в 9 случаях из 10 найдут, как помочь человеку.

Александр Игоревич Караванский: Я согласен. На сегодня, имея в частности, в одном из наших муниципальных районов случай массового высвобождения, к сожалению, из более чем 600 уволенных мы имели, как минимум, две трети людей, которые пока не дошли до службы занятости. Получив компенсацию, они временно успокоились, и видимо, пока эти деньги не будут истрачены, они просто не придут.

Ника: И, тем не менее, я хочу проконсультироваться у психолога. Максим Геннадьевич, вы согласны с тем, что говорит Александр Петрович? С одной стороны, успокоиться - это правильно, потому что, не собравшись с мыслями, трудно сделать какой-то шаг. Но увольнение ни с того, ни с сего - это стресс огромный.

Максим Геннадьевич Всадников: Я хотел бы сказать следующее: не надо успокаиваться, здесь надо главное - осознать проблему. Почему мы боимся кризиса, почему он травматичен для нас? Потому что, прежде всего, это отказ от знакомого во имя неизвестного, а это всегда риск. Ведь что переживает человек, который попадает в ситуацию увольнения? Прежде всего, это шок, это попытка вытеснить эту ситуацию. Дальше это возникновение каких-то эмоций, от агрессивности до апатии, депрессии и т.д. На этом пути возникает или попытка выместить на ком-то агрессию, может быть, решить её с помощью алкоголя. Дальше выработка какой-то стратегии - как жить дальше. Вот на этом пути у человека есть 2 возможности: или открыться новым возможностям, преодолеть страх изменений, или наоборот, отчаянно цепляться за старое. Человеку, прежде всего надо понять, что кризис - это не конец, это трансформация. И не надо успокаиваться, а надо просто осознать, что это новая ситуация, и, может быть, она глубоко позитивна для человека, я бы так сказал.

Ника: Хочу прочитать старый анекдот, который нам написал Константин: бухгалтер спрашивает милиционера: почему за зарплатой не ходишь? А я думал, дали пистолет - и крутись, как хочешь! По поводу того, как можно сейчас крутиться в случае увольнения.

Интернет-мнение: Вера пишет, что она бывший следователь прокуратуры, невозможно найти работу;

Интернет-мнение: Анна пишет: я ещё с сентября в службе занятости, просят принести справки с прежнего места работы, что не всегда реально в моём случае, потом я отношусь к тем самым «белым воротничкам», я согласна уже на любую работу, только разве что не улицы мести.

Ника: Человек ценен своими профессиональными знаниями. У меня такое ощущение, что когда мы сейчас говорим о том, что миллион всякой работы, мы не принимаем во внимание, что человек хочет ту работу, которую он умеет делать, на которую учился, на которой он получил вес в обществе. Вот в этом проблема.

Александр Игоревич Караванский: Я понял, о чём вы говорите, но нужно реально подходить к сложившейся ситуации. Невозможно под каждого высвобожденного человека создать специально место. Тогда смысл высвобождать его? Значит, не нужны были его услуги.

Ника: Тогда можно крест на человеке поставить на всю жизнь. Это ведь мнение конкретного работодателя.

Александр Игоревич Караванский: Не нужно на нём крест ставить. Соответственно, если человек с хорошим резюме, с хорошей квалификацией он в силах найти и может найти себе соответствующую работу. Более того, прежде чем сказать об опережающем обучении я хочу сказать. Буквально вчера мы нашли старые нормативы, в соответствии с которыми всего лишь 270 человек на 1000 получали высшее образование и могли получить это в советское время, во время плановой экономики. Сегодня у нас существует ужасный дисбаланс спроса и предложений. Мы сегодня имеем соотношение: 20 к 80. Нам сегодня нужно 80% рабочих специальностей и всего лишь 20 ИТР, а в реальности всё наоборот. Мы предлагаем сегодня колоссальное количество людей с высшим образованием. На одной из встреч с молодёжью встал молодой человек и говорит: помогите мне, пожалуйста, найти работу по специальности. На вопрос, какую вы хотите получить работу, он говорит: я связан с космической аэродинамикой. Хотел бы я понять, где же мы ему найдём в Волосово или в Киришах работу по специальности. Тут очень серьёзно надо задуматься, кого мы готовим. И мы рады, что сегодня появилась возможность заниматься опережающим обучением, т.е. ещё до массового высвобождения и рабочих, и служащих, и студентов, которых подготовили по массе разных невостребованных специальностей. Мы уже сегодня готовы их переобучить.

Ника: И в ваших словах есть правда, и, я думаю, в моих словах есть правда. Олег Вадимович, согласитесь, что люди, получившие образование, ну что им сейчас объяснять?

Александр Игоревич Караванский: Ника, в моих словах не правда, а желание помочь людям.

Ника: Хорошо, но людям сейчас объяснять в тяжёлой ситуации, что, знаете, честно говоря, вы вообще никому были не нужны с вашим высшим образованием. Идите вон, пожалуйста, гайки крутить. Хотя нам, пока мы обсуждали проблемы «белых воротничков», люди с заводов звонили и говорили: не надо нам их, они ничего не умеют делать!

Александр Игоревич Караванский: Наличие высшего образования и какой-то специальности не подразумевает, к сожалению, хорошей зарплаты, а сегодня материальное первично. Хорошая зарплата первична. Нужно понимать, чего человек хочет: статус или всё-таки содержать достойно себя и свою семью.

Ника: Я правильно понимаю, что самые большие проблемы будут у людей, имеющих высшее образование?

Олег Вадимович Григорьев: Я бы сказал, что именно диплом об образовании. Мне приходится иметь дело с молодыми специалистами, и очень часто видишь, что есть диплом об образовании, есть связанные с этим ожидания и надежды, а реального образования нет. Это одна из проблем, которую многие должны понять, что последние годы высшее образование сильно девальвировалось. Если человек работает там, где необходимо высшее образование, он должен быть готов к тому, чтобы учиться всю жизнь, при чём не на курсах повышения, а сам, просто потому что понимать, что это необходимо.

Ника: Но как вам кажется, пойдут ли эти люди на временные рабочие места, согласятся ли поменять свой статус: адвокаты, следователи прокуратуры, нельзя так всех метлой мести? Всё равно это понижение статуса, всё равно это очень больная тема.

Александр Петрович Починок: Давайте разбираться. Первое: а кто вам сказал, что сантехник ниже по статусу, чем инженер, который ничего не производил?

Ника: Я никого не хочу обидеть, вы же понимаете, о чём я говорю!

Александр Петрович Починок: Я понимаю. Мы с вами откровенно говорим. У нас в стране 4 года подряд в ВУЗы поступало больше людей, чем заканчивало школы. Это означает, что мы получим гигантское перепроизводство людей с высшим образованием. И найти работу по специальности «экономист широкого профиля» или «юрист широкого профиля» будет очень тяжело. Второе, что обнажил кризис? Если у нас раньше, в прошлом веке, семейные династии делали одну работу, то теперь человек должен будет менять место работы или специальность в среднем раз в 5 лет. Никто не может гарантировать человеку, что он всю жизнь будет работать по специальности, полученной в ВУЗе, это абсурд. Он должен понимать, что ему минимум раз 6 придётся менять свою специализацию, если не специальность. Этого требует нынешняя экономика. Другое дело, мы почему сейчас в ВУЗах вводим возможность второго, третьего образования?

Ника: Давайте не будем так долго обсуждать проблемы высшего образования.

Максим Геннадьевич Всадников: Мы почему-то обсуждаем проблему кризиса как понижение уровня, прежде всего, когда человек оказывается на ступень ниже. Давайте посмотрим, на кризис в свете появления новых возможностей. Кризис может быть и подарком для человека. Это новые возможности, в том числе и карьерные.

Ника: Какие?! Где?!

Максим Геннадьевич Всадников: Мы много видим людей, которые, боясь отказаться от прошлого образа жизни, работая менеджером и т.д., внутри где-то стремились к какой-то другой жизни. И ещё. Что плохого в том, что у нас столько людей с высшим образованием? Это не только ведь трудоустройство. Мы понимаем высшее образование как ПТУ, как целевое использование. Ведь высшее образование - это и общий уровень людей, интеллектуальный уровень вне зависимости от того, работает ли он официантом или ещё где-то. Ничего в этом плохого нет. И когда мы говорим о том, что у нас высшее образование должно иметь какое-то целевое использование, то мне кажется, что это неправильно. Посмотрите на опыт Западной Европы, например, Германии. Там мы можем встретить людей, имеющих высшее образование, но при этом они работают и в других сферах, можно иметь диплом психолога или историка и работать в ресторане. Ничего в этом плохого нет.

Ника: Вы понимаете, здесь, в чём проблема. Мы разговаривали с директором крупного предприятия. Он сказал: дороги бы сейчас строили, чтобы людей занять, рабочих мне надо уволить, но я бы на 2 года их отдал, они бы построили дороги, И я бы через 2 года их с радостью взял. Когда люди не занимаются ничем, они теряют квалификацию вообще, они никогда больше на завод не вернутся. Но у этих людей шансы вернуться когда-нибудь туда, где они были, становятся вообще ничтожными или нет? Ведь люди потеряют квалификацию, например, в прокуратуре.

Александр Петрович Починок: В прокуратуре за последние 2 года увеличилось, и если человек в этих условиях не может найти работу по специальности в прокуратуре, значит, не всё в порядке. В Следственном комитете вакансии не закрыты, пожалуйста, там как раз профессионалов берут на работу. А строить дороги, между прочим, это тоже очень серьёзное дело, почему у вас вот проскальзывает, что официант - это плохая специальность? Дорогие мои, в прошлом веке три четверти было производство средств производства в стране. Мы все производили чугунные болванки. В будущем тот же официант, работник химчистки, сантехник - это будут самые нужные специальности, и лучше оплачиваемые. И работать хорошим самелье лучше, чем плохоньким инженером.

Ника: Я прошу вас быть аккуратнее с такими словами как самелье, потому что несколько писем в Интернете адресованы именно вам, и люди интересуются, что вы делали на Куршавеле. Сергей пишет: я сделал всё, как надо, встал на биржу, разослал резюме по всем сайтам поиска работы. Бесполезно, сижу без работы, грузчиком идти не хочется, образование высшее. Давайте сразу оговорим. Может, я неправильно формулирую мысль, потому что я всё переживаю за статус людей. Инженер уволенный никогда не найдёт свою работу? Менеджер?

Александр Игоревич Караванский: Менеджер, я думаю, найдёт.

Ника: Рабочие в Магнитогорске, почему они нам звонят, 10 000 уволенных, они тоже, очевидно, не могут найти работу?

Александр Игоревич Караванский: Вот это проблема действительно, это то, что мы обсуждали вчера, проблема моногородов. Сегодня я не могу сказать за другие субъекты, но могу сказать за Ленинградскую область. В Пикалёво тем, кто желал трудоустроиться, мы предложили в пределах доступности, причём с учётом доставки, работу в Тихвине. Когда-то руководство Тихвина пошло по тому пути, от которого предостерегал вчера господин Утевский. Высвободить проще всего, их предупреждали, не высвобождайте, найдите пути и возможности временно трудоустроить, пусть с меньшей зарплатой. Но были высвобождены люди. Сейчас у них проблемы. И как раз завод «Тетран» сегодня готов решить проблемы людей в Пикалёво. Другой вопрос, я уже сказал, что более половины до сих пор не встали на учёт в центрах занятости. Значит, людей устраивает ситуация, в которой они находятся.

Ника: А вы не допускаете, что даже пойти на биржу труда - это психологически тяжело. Одно из предложений - переквалификация, временные рабочие места, поддержка малого бизнеса. Деньги будет выделять правительство на возможный переезд. Вот это сложно. У нас всё-таки люди очень консервативны, у нас нет привычки мигрировать по стране в поисках работы. Насколько успешным это может быть?

Олег Вадимович Григорьев: Во-первых, я хотел бы выразить одно недоумение, может быть, кто-то его развеет. Было сказано, что при переезде будет выплачиваться 550 рублей в день на съём квартиры или что-то в этом роде. Даже при нынешнем курсе это почти 500 долларов в месяц, я не знаю, кто-то, может, даже работать не будет, получив такие деньги.

Ника: Но пока, Александр Игоревич говорит, желающих ехать нет.

Александр Игоревич Караванский: Хотел бы сразу уточнить. Может быть, не так, как нужно, организована работа. У нас были прецеденты, когда сам работодатель находил себе из соседних областей Псковской, Новгородской целые семьи и перевозил на свои усадьбы. Это, в частности, касается сельского хозяйства.

Ника: Может, подошли бы такие виды, как раньше в стройотряды ездили. Вот съездили куда-то на заработки, вахтовым методом, и вернулись, вот это ещё вариант.

Александр Игоревич Караванский: Комитет по труду и занятости Ленобласти на сегодня рассматривает возможность работы вахтовым методом и на Выборгском судостроительном заводе, там, где требуются тысячи рабочих по определённым рабочим специальностям, и строительство ЛАЭС второй очереди, требуется масса людей. И мы готовы, двигаемся в этом направлении, чтобы помочь организовать эти работы вахтовым методом.

Олег Вадимович Григорьев: На самом деле, мне кажется, тут ведь ещё одна проблема всплывает: очень похоже на то, что люди просто не доверяют государству. И если государство действительно хочет помочь, начать с того, чтобы завоевать доверие, чтобы люди понимали, что если они обратятся, то над ними не будут издеваться или ещё что-то, а реально помогут. Может, об этом надо думать?

Ника: Интересно, Министерство социального развития открыло сайт «rabotavsem.ru», если кто не был, зайдите, посмотрите, там надо зарегистрироваться. Конечно, там вакансии есть, но, во-первых, очень маленькие зарплаты: 4,5,6,7 тысяч рублей, знаете, 4900 на бирже, может быть, лучше. Во-вторых, есть такая история, как отправляют в агентство. Ссылка на агентство, а агентство - это уже деньги, это уже процент, сложная история. Насколько мы все посоветуем людям прогуляться по этим сайтам?

Александр Игоревич Караванский: Хочу внести уточнение. Прошу всех и сегодня и наперёд очень аккуратными быть с суммой 4 900. Эта сумма есть, но ведь каждое пособие по безработице начисляется в связи с тем, какую ты зарплату имел до увольнения, имел ли ты рабочий стаж. Если человек никогда не работал, на каком основании мы ему начислим пособие максимальное? И сейчас задача стоит вести массовую работу по разъяснению. Минимальное пособие в районе 850 рублей. Конечно, человек, работая сезонно, в принципе, имея доплату 4 900, мог бы неплохо жить. Но он должен понимать, что если он нигде не был зарегистрирован как работник, если не было отчисления налогов с его зарплаты, то никто просто так бездельника не будет содержать. Здесь очень гибкая система.

Ника: Хочу уточнить: сейчас идти на биржу могут даже те, кто был уволен по собственному желанию, чего раньше не было.

Александр Игоревич Караванский: На сегодня всего лишь 4 предприятия Ленобласти произвели массовые увольнения. Есть ещё предприятия, которые планируют уволить людей. И как раз наша задача - работать с ними напрямую.

Интернет-мнение: Лариса пишет: хочу привести пример антикризисной программы, которая проходит в Канаде: государство открыло бесплатные курсы для людей, которые хотят получить дополнительную профессию.

Александр Игоревич Караванский: На сегодня правительством предусмотрены субсидии такого размера для комитетов по труду и занятости, т.е. на осуществление наших полномочий. Мы имеем сегодня, может, небольшой бюджет, но на временное проживание в момент обучения и переобучения мы имеем средства - на проезд обучающихся, на стипендию. Всего лишь надо дойти до службы занятости.

Ника: Александр Петрович, но согласитесь, что сейчас число вакансий теоретически тоже должно уменьшиться, потому что работодатели уже меньше нуждаются в лишних руках.

Александр Петрович Починок: Во-первых, будут открываться новые производства; во-вторых, уменьшение количества вакансий если будет, то небольшим. Давайте суммировать ещё раз, что нужно делать человеку: обязательно зайти в службу занятости, сначала поговорить со специалистом по трудоустройству и с психологом, постараться воспользоваться всем, что служба занятости даёт, это не банальная биржа труда. Там вы, действительно, свободно можете получить дополнительное образование, с этим больших проблем нет. Во многих случаях вы можете получить деньги на открытие своего дела. Я видел массу примеров, когда в шахтёрских городах Ростовской области получали деньги и открывали маленькие, но свои предприятия, и всё получалось совсем неплохо. А вы воспользуйтесь материалами федеральных банков данных. Если в вашем городе, действительно, мало рабочих мест или зарплата низкая, то в стране довольно много мест, где зарплата высокая. Да, это потребует переезда, может быть, вахтовая работа. Но даже сейчас, в эпоху кризиса много предприятий с высокой зарплатой, где не хватает специалистов. Да, надо этим специалистом стать, но у вас есть шанс переобучиться. Я напомню, что после кризиса 98 года полтора миллиона человек в стране открыли своё дело.

Ника: Дадим слово Третьей студии. Максим Геннадьевич, вот вы всех слушали. Чьё мнение вам понравилось больше всего? И главное, вот этот шаг - я безработный.

Максим Геннадьевич Всадников: Есть 2 пути решения этой проблемы: или преодолеть страх изменений и открыться новым возможностям, или попытаться быстро решить эту проблему с помощью алкоголя. Я бы согласился с Александром Починком в том, что кризис - это не катастрофа, а это новые возможности, это не регресс - это трансформация. И наоборот, человек может оказаться в состоянии того, что у него появятся новые возможности и какие-то новые ориентиры в жизни.

Ника: Тоже может быть. Но сейчас человек, приходящий на какую-то работу, будучи уволенным, он чувствует себя как какой-то изгой. Ему и заплатить можно поменьше, психологически сложная ситуация.

Максим Геннадьевич Всадников: И последнее, что я хочу сказать. Общий тон сегодняшнего обсуждения, на мой взгляд, надо изменить на более позитивный.

Ника: Ну, нет, правда важнее. Вот мы с вами здесь сидим такие красивые с высшим образованием, а мы с вами готовы завтра дороги пойти строить? Вот я боюсь, что зрители на нас смотрят и не верят. И это очень важный момент.

Интернет-мнение Елены: Не идут люди в центры занятости, потому что это бесполезно, им профессионально грубые специалисты, не умеющие работать с соискателями, выдают несуществующие адреса, например, Кировский район, улица Зайцева.

Ника: Олег Вадимович, каковы ваши прогнозы, как ситуация будет развиваться в наступившем 2009 году, ну хотя бы до лета?

Олег Вадимович Григорьев: Я бы хотел вернуться к предыдущей дискуссии. Психолог должен быть, наверное, оптимистичным и внушать оптимизм своим собеседникам. На мой взгляд, представители государства должны быть более понимающими и более тонкими. Каждый человек стремится получить работу. Представители государства должны понимать, что далеко не всем это удастся. И не надо говорить: старайтесь, и всем всё будет хорошо, и вообще всех приучать. Будет тяжело. Вот мы сейчас в компании разрабатываем годовой прогноз экономический на 2009 год, сидим и считаем все варианты развития. Я своим сотрудникам несколько раз говорил: найдите хотя бы что-то позитивное, но очень плохие прогнозы у нас получаются. У нас получается 15-25% спад ВВП в этом году, резкое сокращение инвестиций. Никаких новых мест не будет - это иллюзия, никакого притока капитала, о котором говорят. Ничего этого не будет, и к этому надо быть готовым и об этом с людьми серьёзно разговаривать. И, конечно, как было сказано, не хамить, не грубить и понимать, что это не просители какие-то.

Ника: Сейчас сотрудники в центре занятости должны себя вести как врачи, это правда. Александр Игоревич, вы готовы, что где-то к лету необходимость общественных работ встанет, потому что уже не будет многих вакансий, менеджеров, например.

Александр Игоревич Караванский: Нет, вакансии по-прежнему будут, будут новые предприятия, и, в принципе, мы готовимся так или иначе, и с учётом имеющихся вакансий, и тех мер, которые предпринимаются при поддержке правительства. Это и организация общественных работ, это и опережающее обучение.

Ника: Мне, конечно, не хотелось бы, чтобы о людях, которые пошли на улицу, пошли разговоры, что, мол, всё равно самых худших уволили, это, конечно, оскорбительное отношение. Как вам кажется, нельзя ли сейчас помимо мер борьбы с безработицей что-то делать со скрытой безработицей? Запретить работодателю увольнения по собственному желанию, если только работник не хочет этого, обязать работодателя увольнять по закону и выплачивать деньги. Ведь часто людей таким образом просто выживают. Как обязать работодателя выплачивать пособие?

Александр Петрович Починок: Это другая проблема, это проблема Трудового кодекса, там человек защищён. Ему нужно идти в суд. Но на самом деле государство успело меры страховочные, меры поддержки реализовать. Я уверен, что у нас не будет 20% снижения ВВП ни в коем случае. Надо мной тоже смеялись в 1998 году, когда я говорил, покупайте рубль, наша денежная единица будет укрепляться, 10 лет не верили. Сейчас, помяните мои слова, падение рубля остановится, фондовый рынок через пару месяцев очухается, падение промышленности будет очень тяжёлым месяца 3 сейчас, но уже летом вы почувствуете признаки улучшения.

Ника: Думаю, весной и летом мы ещё будем возвращаться к этому разговору. Благодарю всех участников нашего разговора.