«Рок-самиздат»

31.03.2010, 13:30 Культурный слой

ВКонтакте Telegram Одноклассники Twitter

В марте 1991 года вышел первый номер рок-журнала FUZZ - так началась российская история периодических изданий, посвященных рок-музыке. Но до того существовала и другая, неофициальная история - история рок-самиздата.

Появление рок-самиздата было более чем закономерно. В стране, где из журнала «Ровесник» библиотекари исправно вырезали статьи о рок-н-ролле, не могло быть и речи об официальном освещении деятельности подпольных рок-групп. Однако феномен рок-самиздата, в отличие от самиздата политического, до сих пор не изучен.

Лев Лурье: С середины пятидесятых годов в Советском Союзе не сажают за политические анекдоты и даже за вольные разговоры о вождях и политическом строе. Слово – не воробей, вылетит – не поймаешь. А вот что написано пером – совсем другая история. Создание, размножение и распространение любых неофициальных текстов – зона повышенного политического риска. Подпольная рецензия на подпольный концерт - дважды крамола. Как только появляется рок-музыка, начальство нутром чувствует – что-то в ней не так.

Александр Градский, музыкант: Новая музыка разрушила тоталитаризм. Люди сами не могли противостоять ударной ритмике власти, которая выстраивала систему запретов и барьеров. Иррациональная мощь музыки смогла это разрушить. Бах – и неожиданно человек начинает свободно разговаривать, доказывать свою правоту.

Рок-музыку в Советском Союзе не крутят по радиоточкам, музыкантов не показывают по телевизору. Все, что есть – это прорывающиеся через помехи неземные звуки на короткой волне и контрабандные грампластинки. Рок-музыка распространяется как народное творчество: из уст в уста, от гитары к гитаре.

Борис Гребенщиков, музыкант: Я шел по улице города Сестрорецка и увидел в беседке пионерского лагеря двух парней, которые играли на две гитары и пели песню “Ticket to Ride” Леннона-Маккартни. Так хорошо и слаженно у них получалось, что я решил с ними познакомиться и войти в эту компанию. Через пару дней я подтянулся к ним с гитарой и начал эти навыки перенимать. С этого все и началось.

Стихийно в Москве и Ленинграде сотни молодых людей берутся за гитары и создают русский гаражный рок. Поют как на Западе, по-английски. Но при этом ни об авторах, ни об истории групп, ни о том, как, собственно, происходят рок-концерты они почти ничего не знают.

Альтернативы у передачи Севы Новгородцева не было. Она выходила в эфир целых двадцать семь лет — до 12 июня 2004 года – и принесла известность её автору в Советском Союзе. Остроумные вступления к передачам содержали, кроме того, слегка завуалированный антисоветский подтекст.

Фёдор Столяров, музыкант: У нас была дыра в занавесе железном, ее, эмигрировав, Сева Новгородцев проделал. Именно он оттуда снабжал нас через вражеские голоса информацией.

Владимир Болучевский, музыкант: У Курехина был громадный приемник, по которому он ночами слушал Би-Би-Си, Севу Новгородцева и прочее. Пианино стояло возле стенки, а кровать уже не помещалась.

Первыми живыми носителями знания о рок-среде стали представители московской золотой молодежи. Папа – дипломат, музыкант, чекист; сын – с детства читает по-английски. Квартира на Арбате, дача в Жуковке, проигрыватель «Грюндиг».

Андрей Макаревич, музыкант: Что-то (например, хороший джаз) привозил отец, но, он не так часто выезжал , где-то раз в полгода. У кого-то что-то появлялось, и тут же это становилось всем известно. Поскольку я к этому моменту уже жил без родителей, естественно, рано или поздно вся шобла приходила ко мне. Приносили портвейн, закуски, ставили эту пластинку, и я волей не волей оказывался в центре новой музыки. Больше негде слушать было тогда.

В Ленинграде или Свердловске все по-другому. Здесь знания и пластинки приходится доставать немыслимыми путями. Через барыг, фарцовщиков, в шестой копии, в затертой записи. Всякий знаток – на вес золота. Каждый новый аккорд – опасное приключение.

Вячеслав Бутусов, музыкант: Мы, в основном, смотрели, какие-то журналы, если удавалось кому-то привезти разрезанные в спичечном коробке. Были такие специалисты, которые возили из стран соцреализма или из Финляндии порнографические журналы, у них рука набита была. Иногда их просто просили, или они сами увлекались этой музыкой. Разрезаешь все на мелкие кусочки, складываешь по спичечным коробкам и провозишь, а дома склеиваешь.

Евгений Мочулов, музыкант: Все пластинки новые – альбомы «Beatles», «Rolling Stones» – можно было достать у спекулянтов. Стоили они в районе студенческой стипендии – 35 рублей диск. Мы ухитрялись их собирать.

Из официальных средств массовой информации в восьмидесятые годы единственный конкурентоспособный Би-Би-Си источник информации о западной музыке - журнал «Ровесник». Комсомольский орган печати должен быть чуть либеральнее партийных. Иначе молодежь его просто читать не будет. И благодарные читатели во всех библиотеках страны вырезают статьи о рок-н-ролле из «Ровесника». Там печатается сразу ставший знаменитым Артем Троицкий.

Артемий Троицкий, журналист, музыкальный критик: Меня впервые вызвали в Московский горком партии, где попросили рассказать идеологическому активу горкома партии о том, что такое рок-музыка. Я им сказал, что с ней все в порядке. Мне не очень поверили, потому что сразу началось давление на рок-культуру.

Основной обмен музыкальной информацией происходит в студенческой среде. В самом центре Ленинграда располагаются кафе, которые долгие годы служат местом встречи длинноволосых неприкаянных интеллектуалов.

Владимир Рекшан, музыкант: Во-первых, при университете была Академичка – академическая столовая, кафетерий. Там кипели какие-то студенческие страсти, как в парижском «Кафе де Флер». Потом был "Сайгон", естественно. Туда меня тоже как-то привели, там совсем другая публика была.

Сергей Семенов, фотограф: Перед концертом можно было зайти на угол Владимирского и Невского проспекта, выпить кофе и поговорить со своими знакомыми о музыке. Совершенно спокойно, в непринужденной обстановке можно было покурить, выпить кофе.

Владимир Болучевский, музыкант: Скучновато было при советской власти. Поэтому люди, которые хоть что-то из себя представляли, старались держаться вместе. Это как на сито бросить лопату песка. Песок просеется, а камушки останутся: они между собой дружили.

Борис Гребенщиков, музыкант: Около Инженерного замка мы собирались практически каждый вечер, когда была хорошая погода. Поскольку часто у меня была с собой гитара, я пел. Мог с Дюшей петь на два голоса. Потом Севка одел на виолончель чехол и начал с виолончелью подтягиваться. У Дюши была флейта. Так проводили время.

Рок-н-ролл, "Битлз", Боб Диллан, Лу Рид, Джоан Баэз входят в джентльменский набор поколения. По тому, какую музыкальную фразу ты насвистываешь, издалека слышно: свой – не свой. Свои находят друг друга по паролю: цитате, пластинке, длине волос и ширине брюк.

Борис Гребенщиков, музыкант: Мы сидели своей компанией на Петроградской. Выпив много вина, я почувствовал, что впал в глубокую депрессию и в меланхолию. Во дворе стоял кран. Я полез высоко на кран. Сидел высоко на кране, смотрел на мир и думал, как он ничтожен. Потом смотрю: в эту парадную заходят двое, явно к нам. Одного я знал, другого – нет. Я временно забыл про меланхолию и пошел узнавать, что за человека привели нового. Это оказался Майк, мы с ним полчаса обнюхивали друг друга, пили портвейн, нашли общие темы. Выяснилось, что он знает Лу Рида, что по тем временам было редкостью. После этого мы с ним не расставались.

Журнал «Рокси» - первое специализированное рок-издание в Советском Союзе. Он появился на свет в 1977 году и стал очередным атрибутом замкнутой группы ленинградского рок-сообщества. Коллективным организатором, агитатором и пропагандистом.

Артемий Троицкий, журналист, музыкальный критик: Им хотелось, выстроить полноценный полуигрушечный, но в чем-то очень серьезный рок-мирок. Поэтому они интересовались звукозаписью, делали фотосессии, стали выпускать рукописные рок-журналы, которых в Москве вообще не было на протяжении всех семидесятых годов.

В редакцию, выпустившую первые три номера журнала «Рокси», вошли Борис Гребенщиков, Николай Васин, Юрий Ильченко и Наталья Васильева.

Александр Андреев, журналист «Рокси»: Мы печатали на машинке пять экземпляров под копирку, переплетали, вклеивали фотографии, распространяли среди своих знакомых. А дальше они уже копировали сами, все распространялось без нашего участия.

7 марта 1981 года в Ленинграде происходит колоссальный прорыв - открывается Рок-клуб, первая в СССР легальная площадка для альтернативной музыки. «Рокси» начинает освещать рок-клубовские события.

Олег Решетников, редактор журнала «Рокси»: На сессии рок-клуба мы вывесили в фойе «Рокси» с оторванным окончанием «си», как будто это был некий рок-бюллетень, описание того, что происходит в рок-клубе. Тем самым мы пытались легализовать журнал «Рокси».

Журнал, который издается на голом энтузиазме, не может существовать вечно. К 1984 году создатели «Рокси» переживают творческий кризис. И тогда редактором журнала становится Александр Старцев.

Александр Андреев, журналист «Рокси»: Это было тяжело потому что никакой отдачи нет. Непонятно даже, читает это кто-то или нет. Когда мы заметили, что дело плохо, познакомились с Сашей Старцевым.

С седьмого номера «Рокси» перестал выглядеть как небрежно напечатанный курсовик. В журнале, как в дембельском альбоме, появляются иллюстрации и концептуально оформленный титульный лист. Содержание журнала также постепенно расширяется.

Анатолий «Джордж» Гуницкий, журналист: Героями статей были наши музыканты питерские, печатались западные переводные материалы. Были интервью, описания фестивалей, какие-то еще другие материалы. Саша Старцев был предан этому делу ветхозаветно.

Новый виток в развитии и популяризации питерского рока начинается с появления магнитофонной культуры. Самиздат дополняется гораздо более мощным и многотиражным магнитоиздатом.

Андрей Тропилло, музыкальный продюсер, издатель: Я понял, что надо не концерты проводить, а музыку записывать. Потом я стал брать фонограммы, делать компиляции. Но я понимал, что этого недостаточно. Концерты проводил – деньги я вкладывал в аппарат.

Андрей «Вилли» Усов, фотограф: Показать стране свою музыку можно было одним-единственным способом – записать это на магнитофон и распространить подпольно, тиражируя у себя дома эти кассеты. Надо было раздавать их. Делать кассеты безликими совершенно не хотелось, поскольку мы видели много-много замечательных оформлений западных пластинок. Конверты «Мелодии» были бездарно оформлены – и хотелось поиграть в обложку. Мы с Борисом стали это делать.

По аналогии с питерским «Рокси» в 1981 году в Москве начинает выходить такой же рукописный самиздатовский рок-журнал «Зеркало».

Александр Андреев, журналист «Рокси»: Важным моментом всей этой истории было то, что удалось в какой-то момент установить контакт с московскими энтузиастами – теми, кто делал журнал
«Зеркало».

Осенью 1982 года главой Советского государства становится Юрий Андропов. Режим в стране ужесточается. В рамках усиления борьбы с инакомыслием с 1980 года начинается наступление на самиздат. Однако волна репрессий начала восьмидесятых была последней, на которую оказался способен без конца карающий, но уже очень уставший режим.

Александр Андреев, журналист «Рокси»: Было очевидно, что никого не расстреляют. Даже по большому счету и в тюрьму не очень-то и посадят, но страх был довольно сильный, время странное было.

Несмотря на то, что уже существует официально разрешенный Рок-клуб, информации о рок-коллективах в официальных СМИ либо нет вообще, либо это разгромные статьи с претензиями, притянутыми за уши. В 1984 году в «Смене» появляется гневная статья «Кто нужен Зоопарку» с политическим обвинениями. За два года до этого «Комсомолка» выпускает статью «Рагу из синей птицы». Из текстов группы действительно сделали рагу, перемешав вынутые из контекста фразы и исказив их смысл.

Но масштабы рок-движения постепенно расширяются. В 1982 году член Союза Писателей Александр Житинский начинает печатать в журнале «Аврора» заметки о рок-музыке.

Александр Житинский, писатель: В какой-то статье дошел до того, что стал призывать: посмотрите, это нормальные ребята! Этот взгляд был новым, потому что их не считали нормальными ребятами. С ними вовсю боролись на печатных страницах.

Журнал «Рио» имеет жесткую структуру. Помимо подробных концертных репортажей в журнал включаются исторические данные о питерских группах десятилетней и двадцатилетней давности, представление новых команд и презентации альбомов, а также обзоры отечественной и западной рок-прессы.

Андрей Бурлака, журналист, редактор журнала «Рио»: В 1985 году я решил, что пришло время превратить это в настоящий журнал, поскольку интерес к питерскому рок-н-роллу распространился по всей стране. Записи Андрея Тропилло в ту пору уже достигли Магадана, Дальнего Востока, Крайнего Севера и еще не знаю чего. Отовсюду стали нам приходить письма с просьбами рассказать о том или об этом.

Сергей Семенов, фотограф: Было желание зафиксировать то, что скоро очень закончится. Я закончил, собственно говоря, фотографировать концерты.

Самый профессиональный рок-журнал страны «Рио» распечатывают вручную, после чего крошечным тиражом бесплатно рассылают по стране. Энтузиасты-издатели, кажется, выполняют сизифов труд. Но он приносит свои плоды в масштабах целой страны.

Андрей Бурлака, журналист, редактор журнала «Рио»: Во Дворец молодежи начали приезжать гости из всех городов. Все спрашивают: где найти людей, которые делают «Рио»? К тому времени мы уже выпустили десять номеров, они разлетелись по стране и произвели колоссальное впечатление, потому что люди начали сами печатать какие-то журналы по образу и подобию «Рио».

В 1987 году на экраны страны выходит кинофильм «Асса», который в одночасье превращает подпольную рок-культуру в сверхпопулярную и даже народную.

Андрей Макаревич, музыкант: Во-первых, стало возможно выехать за рубеж и увидеть, как это делается в мире. Мы перестали зависеть от кого либо, мы стали сами себе хозяева, это замечательно. Всякий раз, когда Михаила Сергеевича встречаю , снимаю шляпу и низко кланяюсь.

Рок-журналистика стремительно развивается. В официальную прессу и книгоиздательство врываются ранее запретные имена и темы. Затем допускается частная инициатива в издательской деятельности. В Советский Союз приходят новые технические средства передачи и тиражирования информации. Рукописные журналы становятся неактуальны. В 1990 году закрывается «Рокси», «Рио» завершает свою историю в 1992 году. Им на смену приходят новые издания и музыкальные журналисты нового поколения.

Александр Долгов, журналист, редактор журнала «Рок-фузз»: От номера к номеру наша газета становилась толще . Через два года мы уже выходили на шестнадцати страницах . В 1994 году мы сделали первую в Российской Федерации цветную рок-н-ролльную газету.

Леонид Новиков, журналист: «Фузз» воспарил над обломками андеграундовой прессы, которая ну не выдержала ни новой экономической гонки, ни нового темпа работы. В какой-то момент все оказалось возможным.