«Дороги в никуда?»
27.03.2009, 17:00 Открытая студия
Ника: Добрый день. Как всегда по будням в это время в эфире программа «Открытая студия». Как всегда мы приветствуем вас в прямом эфире в нашей знаменитой Открытой студии в центре Петербурга.
Гости студии в Москве:
– руководитель проекта «Качество дорог России», член Генерального совета «Деловой России», член Координационного совета по транспортной политике при Министерстве транспорта РФ Сергей Баянович Фахретдинов;
– президент движения автомобилистов России Виктор Валерьевич Похмелкин.
Ника: Неужели ничего нельзя изменить?
Виктор Валерьевич Похмелкин: Конечно, можно и нужно изменить. Хотя, если говорить о самых глобальных макрополитических причинах, почему в России такие дороги, я бы сказал, что хорошие дороги существуют при двух политических режимах: при откровенно тоталитарном диктаторском, хочу напомнить, что замечательные германские автобаны были построены при Гитлере, или при развитой демократии, где есть мощное гражданское общество, способное контролировать государственную власть и финансовые потоки. К сожалению, в России пока демократия суверенная. То есть, не развитая, и нельзя сказать, что мы сформировали это полноценное гражданское общество.
Ника: Я не очень понимаю, дорожники как зависят от того, кто там во власти?
Виктор Валерьевич Похмелкин: От этого зависит поведение государственной власти, которая, к сожалению, сейчас перед обществом не отвечает в должной мере. А если говорить о более конкретных факторах, то я бы назвал три основных. Первое – это запредельный уровень воровства. Ну, дорожная отрасль везде коррупциогенная, но в России это особая проблема. Если бы хотя бы до 30% снизить этот уровень откатов и взяток – было бы замечательно. А у нас это зашкаливает по различным экспертным оценкам за 50%. Это первое. Второе, мы платим немалые деньги как автомобилисты. Если посчитать всё, что мы платим – акцизы, которые в цене на бензин сидят, транспортный налог, платежи за регистрацию автомобиля и за технический осмотр – то это триллионы рублей. А на дороги от этого тратится, в лучшем случае, 9-10%. Абсолютно нецелевое использование. А все остальное размазывается по бюджету. Вот до 2001 года был специализированный дорожный фонд, где деньги как бы аккумулировались целевым назначением, потом его отменили. Были к этому некие основания, но, как всегда, вместе с водой выплеснули и ребенка. Так вот пока такой дорожный фонд не будет восстановлен, я уверен, что просто проконтролировать реальное финансирование будет невозможно. И третье, вот вы показывали убитые дороги в России и, главным образом, они все в населенных пунктах. Так еще между населенными пунктами едешь по трассе – еще более или менее, а вот заезжаешь в какой-нибудь город, поселок, районный центр – всё, конец даже тому относительному благополучию, которое ты испытывал. А между тем, федеральные трассы составляют из всей дорожной площади России всего 6%. А все остальные деньги, так у нас устроена система, сконцентрированы в центре, в Москве очень неэффективно. То есть, если основная потребность в деньгах на местах, а деньги в центре – дальше будет, мягко говоря, сплошная неразбериха. Так вот должен быть полноценный бюджетный федерализм. Там где больше дорог – там должно больше оставаться денег. Так должна быть устроена налоговая и бюджетная система. Это три основных фактора, с моей точки зрения, без воздействия на которые ситуацию к лучшему не изменить.
Ника: Мы как-то сразу на государство и бюджетный федерализм. То есть, люди, которые там латают эти дыры, они могут еще лет 20 жить спокойно, пока там взрослые люди разберутся наверху?
Сергей Баянович Фахретдинов: Ну, я частично, наверное, соглашусь с Виктором Валерьевичем, особенно в последнем вопросе. Федеральные трассы у нас еще в более или менее приличном состоянии. Отдельный вопрос, сколько на них денег тратится. Мне кажется, что есть еще ряд причин, которые можно еще сегодня озвучить, и они требуют анализа. Первое - стоимость одного километра дороги. Всем известно, что у нас тендеры и конкурсы проходят на дорожное строительство, где основным параметром является цена. Соответственно, люди, которые вступают в борьбу за этот тендер – это на региональном или на федеральном уровне – они, в общем-то, максимально опускают цену-предложение. Соответственно, дальше они вынуждены уже экономить на всех ресурсах, которые присутствуют в дорожном строительстве.
Ника: Подождите, но комиссии, которые разбираются с этими тендерами, они же тоже понимают, что нельзя эту вещь сделать за 3 копейки, что нельзя дорогу построить ниже, чем за эти деньги?
Сергей Баянович Фахретдинов: Понимаете, во-первых, законодательство у нас так устроено, это проблема законодательства, а во-вторых, нет ответственности самого подрядчика за ту дорогу, которую он строил. Во многих странах Европы дорога закреплена за определенным подрядчиком. Он ее строит и потом в течение 10 лет эксплуатирует. И чем лучше он ее построил сейчас, тем больше денег он сэкономит в перспективе. Это очень важно.
Ника: А у нас разве не ввели эту ответственность для подрядчиков? Были разговоры об этом.
Сергей Баянович Фахретдинов: Нет. Нет такого закона. В разрезе конкурса могут предусмотреть какие-то дополнительные истории, но, в общем-то, основная масса сегодня разыгрывается по принципу аукционов по дорожному строительству и, соответственно есть такая проблематика. И второе – это отсутствие инновационных решений в дорожном строительстве. То есть, у нас все ГОСТы в дорожном строительстве уже устарели, они просто очень древние. Им более 20 лет. За последние 20-30 лет в тех же европейских государствах очень много современных технологий применяется в дорожном строительстве. И я до сих пор не понимаю, почему нет нормальной адаптации зарубежных технологий в дорожном строительстве в России. Все это связано с тем, что у нас нет нормального оснащения научно-технических центров. То есть, нет нормальных лабораторий. Для того чтобы инновационный материал сегодня внедрить в дорожное строительство, нужно потратить, наверное, года два. Это очень большая проблематика.
Ника: Мне кажется, что как раз институты-то у нас нормально работают, просто никому не надо. Потому что пока у чиновника до его личного дома будет отличная дорога – он, конечно, не увидит. Он видит жизнь из окна персонального автомобиля.
Сергей Баянович Фахретдинов: В федеральной целевой программе мизер заложен на инвестиции в научно-технические разработки, на поддержку науки, на проектные работы и т.д. Вы знаете, как проектные работы делаются? Два года можно делать один проект – это ни в какие рамки.
Звонок телезрителя: Меня зовут Андрей, я звоню из Тулы. Зашла тема о дорогах – я не мог спокойно отреагировать. Хочу довести информацию. У нас в Туле в прошлом году выделялись деньги на ремонт дорог. Дороги ремонтировались по новейшим западным технологиям. Был не точечный ремонт, а полная замена покрытия, снимали асфальт и клали новый. Сейчас мы видим такую картину, что снег растаял, и те дороги, которые были отремонтированы, пришли в полнейшую негодность. Даже основные дороги, которые у нас в Туле – по ним проехать невозможно.
Ника: То есть, снег ушел вместе с асфальтом.
Звонок телезрителя: Добрый день, я вчера проезжал по реконструированной дороге в городе Санкт-Петербурге, развилка на поворот на Пушкин. Наблюдал две кучи песка. Одна куча песка речного, а вторая – просто суглинок. Я не аналитик, но речной песок от суглинка я могу отличить. И вот это кладется в подушку этой реконструированной дороги? И что будет? Ведь подушка дороги выполняет задачу принять влагу и как можно быстрее ее скинуть. Кроме песчаной смеси ничего не придумано и, я думаю, не будет придумано. Но почему туда кладется этот наполнитель, который задерживает воду, который превращается в воде в желеобразное состояние? И куда деньги закапываются? Кто же выиграл тендер на постройку этой дороги?
Ника: Есть золотая поговорка, все ее знают: «Мы не настолько богато живем, чтобы покупать себе дешевые вещи»! Виктор Валерьевич, вот проблема технологии, ну есть же технология, нарушается она элементарно, просто вещи, за которые надо судить. У нас что, проверок вообще нет, кто, куда, чего закопал и сколько?
Виктор Валерьевич Похмелкин: Вы совершенно правы. По ситуации в Туле надо просто возбуждать уголовное дело.
Ника: А кто это должен сделать?
Виктор Валерьевич Похмелкин: Надо просто подать заявление в прокуратуру, в милицию, в правоохранительные органы. Это может сделать любой водитель, а уж тем более пострадавший водитель. Там где через полгода или через год на отремонтированной дороге появляется колея – надо возбуждать уголовное дело. А если уж дорога приходит в полную негодность, то совершенно очевидно, что технология нарушена, кто бы что не говорил. Можно приводить разные причины, с тендерами что-то не так, еще что-то, но когда дорога, у которой есть определенный срок эксплуатации, выходит из строя раньше времени – это повод для того, чтобы провести проверку не только административными методами, но и с помощью мер уголовно-процессуального принуждения. Кстати, когда одного, двух, трех привлекут к ответственности и по стране это будет широко оповещено, когда люди увидят, что это, в общем-то, государственная политика, а не отдельные эксцессы, мне кажется, что ситуация может измениться. Наши люди, к сожалению, на наказания реагируют лучше, чем, скажем на позитивный стимул. Кнут у нас работает эффективнее, чем пряник.
Ника: А у вас в Туле нет представительства вашего движения автомобилистов?
Виктор Валерьевич Похмелкин: Есть, но понимаете, это общественная организация. Беда в том, что это приходится делать по всей стране. Тула здесь совсем не исключение. Если посмотреть города, близкие к Москве, посмотреть ту же Рязань, там ужас что делается. Можно в порядке исключения что-то приводить, где есть более или менее приличные дороги, а так ситуация типичная, особенно весной.
Интернет-вопрос из Хабаровска: Отличная тема заявлена. Спасибо. Но особенно болезненно это воспринимается на востоке страны, где дорог нет в принципе, а то, что есть, трудно назвать даже направлениями. Достаточно вспомнить федеральную трассу «Лена», единственная дорога, которая обеспечивает связи по земле с Якутией. Эту дорогу признали самой опасной в мире. Летом, когда начинаются дожди, на дороге тонут КаМАзы.
Ника: В этих городах, тут дорога ушла со снегом, тут КаМАз утонул… а власти местные вообще к этому отношения не имеют?
Сергей Баянович Фахретдинов: Я бы хотел, во-первых, дополнить. Что делать? Как менять ситуацию? С дорогами проблема одна, они все плохие.
Ника: Я только хочу пояснить, вы вот наверняка все за рулем, поэтому вопрос, что делать – он не к нам. Мы сейчас кому будем вопрос задавать?
Сергей Баянович Фахретдинов: Мне кажется, мы должны обсудить вопросы, что мы можем менять? Что мы должны изменить, как создать условия для того, чтобы у нас были дороги хорошие. Во-первых, нужно больше денег выделять региональным властям, у них просто нет бюджетов, они сидят сегодня голые без бюджетов на дорожное строительство. Понятно, что много социальных вопросов и т.д., но дороги – это стратегический продукт.
Ника: Вы имеете в виду, что у нас в связи с кризисом ситуация усложнилась?
Сергей Баянович Фахретдинов: Это всегда было так. У регионов денег на дороги всегда не хватает. Правильно Виктор Валерьевич сказал, что все деньги сконцентрированы в федеральном центре, и по остаточному принципу мы смотрим на региональные дороги. Но плюсы есть. Такое небольшое движение, озвучены глобальные масштабные проекты, но опять они, в общем-то, на уровне федеральных проектов. Нужно больше думать о регионах. Может быть, действительно, подумать о возврате дорожных фондов, может быть, еще какие-то источники нужно смотреть. Но без такого серьезного глобального подхода в регионах задачу по улучшению дорожного покрытия не решить. И вот дальше я хотел бы дополнить, верхнее полотно, асфальт – это не строительство дороги. Нам нужно идти вглубь. Нам нужно создавать основания, которых в принципе у нас нет. Улучшать основание дорожного покрытия. Просто те нагрузки, которые сегодня у нас присутствуют по нашим магистралям, а все магистрали соприкасаются с региональными дорогами, они возросли многократно. А дороги строились очень давно, они не выдерживают такой нагрузки на ось. Соответственно, то полотно, которое под асфальтом, его, в принципе, надо менять. То есть, не просто менять асфальт, а менять все полотно. Правильно было сказано про песок и т.д. Качественные продукты должны быть в самом основании, должно быть армирование дорожного полотна и т.д. Тогда у нас будет дорога нормальная, но это совсем другие деньги, это не ремонт, не ямочный ремонт. Без поддержки государства, без серьезной стратегии в регионах на поддержку развития дорожной отрасли этого не решить.
Ника: Уже и глава правительства Владимир Путин говорит об этом, что треть дорог работает в режиме хронической перегрузки, надо модернизировать весь дорожный комплекс, всю эту систему. Вот вы говорите, Владимир Владимирович говорит, а кто еще должен сказать, чтобы эта машина, наконец, закрутилась?
Интернет-мнение Владимира Николаевича из Костромы: Не нужно перечислять регионы, в которых нет дорог. Дорог в России нет нигде. Ника, вы в каждой передаче обсуждаете безработицу. Складывается впечатление, что работы в данный момент в России не может быть по определению. Надо направить этих людей на строительство дорог.
Интернет-мнение Сергея: В России не дураки и дороги, а воры и, как следствие – плохие дороги. Я знаю, что при ремонте дорог не соблюдаются технологии, экономят деньги и т.д.
Ника: Могу я предположить, что даже слова премьер-министра ни на кого не действуют, потому что уж больно кусок лакомый?
Сергей Баянович Фахретдинов: На самом деле, посыл дан, движение есть, озвучена колоссальная сумма. Порядка 4,3 триллиона рублей до 2015 года на дорожное строительство. Но, во-первых, этого не достаточно будет, потому что заявлены опять основные федеральные проекты. Во-вторых, нужно четко поменять технические регламенты для того, чтобы было понятно, какое дорожное полотно должно быть, на каких грунтах его нужно армировать, какие грунты нужно усиливать, какие материалы должны присутствовать, какие битумы должны быть. То есть, создать условия для развития инноваций, дать возможность присутствовать информационно-внедренческим центрам на конкурентной основе, чтобы они этим занимались. Финансировать науку, как в Европе – 2-3% выделенных ресурсов идет на науку. У нас это 0,0%. Для того чтобы оснастить лабораторию, чтобы внедрять быстрее современные материалы…
Ника: А пока мы запускаем, может, прокуратуру все-таки наслать? Куда эти деньги делись? Пока мы это сделаем, это явно год, два, три… Сколько лет люди будут еще ездить по таким дорогам, пока все это делается? Кто сегодня за это будет отвечать?
Сергей Баянович Фахретдинов: Я думаю, это задача регионов, не задача прокуратуры. Нужно ввести какие-то коэффициенты руководителей регионов за качество дорожного полотна. Но у них должны быть условия для того, чтобы это качество дорожного полотна поддерживать. Должны быть ресурсы.
Ника: Виктор Валерьевич, вам не кажется, что это до боли напоминает ситуацию с ЖКХ. Вот тоже, они все время говорят, что денег нет. Вот им, сколько ни плати, у них никогда нет денег на крыши, еще что-то. Так и здесь. Сколько волка ни корми, он все в лес смотрит.
Виктор Валерьевич Похмелкин: Это замечательный пример. Специально создали для того, чтобы реформировать ЖКХ специальный фонд. Дума в свое время закон принимала, сколько мы в свое время не кричали, что не надо принимать абсолютно коррупционный закон. Так вот я недавно посмотрел зарплаты. Там меньше 150 тысяч рублей зарплат в этом фонде нет ни у кого. Скажем, у руководителя какого-нибудь федерального ведомства государственного крупного зарплата в разы меньше, а там вот так. Поэтому, конечно, проблемы воровства колоссальные, проблемы ответственности важные. Интересная вещь, например, скажем на Западе подавляющее большинство исков к местным властям или к дорожникам по поводу плохих дорог знаете, кто предъявляет? Страховые компании!
Ника: Как часто у нас люди после аварии подают в суд на дорожников?
Виктор Валерьевич Похмелкин: Конкретному человеку это крайне тяжело, а вот страховая компания, которая обладает юридическим аппаратом и достаточными ресурсами – вполне может этим заниматься. Почему не занимается у нас? Потому что у нас закон об ОСАГО очень выгоден страховщикам. Они совершенно спокойно жируют за счет денег автомобилистов, и у них нет проблемы взыскивать с кого-то еще и минимизировать свой ущерб. Поэтому они в безопасность дорожного движения вкладывают копейки от того, что они собирают. Так вот если бы это законодательство изменить таким образом, чтобы страховые компании вынуждены были для того чтобы не прогореть совсем, остаться на этом рынке – минимизировать свои убытки, начинать заниматься хоть немножко безопасностью дорожного движения – они бы этим занимались. А мы предлагали Российскому союзу автостраховщиков помочь с организацией этих исковых заявлений в регионах. Людей подведем, которые будут помогать, но вы все-таки ваш потенциал задействуйте. Они отказались, им это не нужно. А каждому отдельному человеку трудно. Я, конечно, могу привести примеры, когда люди проходили судебные инстанции и даже добивались своего. Но это 7-8 месяцев в случае только положительного исхода. У кого хватит нервов и сил все это выдержать. Конечно, нужно, чтобы заработали все институты, которые бы, так или иначе, отвечали за безопасность дорожного движения. Нужно увязывать все законы. А пока эти законы работают не в интересах автомобилистов, не в интересах пользователей дорог, а в интересах того конкретного бизнеса, который на этих дорогах паразитирует.
Ника: В Интернете ругают дороги на Токсово, очень ругает свои дороги Петрозаводск. Из Саратова просто крик по поводу старого моста, который скоро завалится, а дорожники такие суммы закладывают… Где-то еще есть пример, что проще из Финляндии вызвать рабочих. Не могу назвать точно предприятие, но знаю, что в Ленобласти был случай, когда финны строили какой-то завод небольшой, и им нужна была дорога. И они, как нормальные западные люди пригласили дорожников, захотели узнать, сколько будет стоить эта дорога. Когда им назвали конечную сумму, дело кончилось тем, что они привезли все из Финляндии, дорожников, машины, построили дорогу и увезли обратно. Куда это годится? Это просто анекдот времен Пушкина. Ничего больше.
Виктор Валерьевич Похмелкин: Без комментариев.
Звонок телезрителя: Я звоню из города Печоры Псковской области, меня зовут Вера. Как говорится, у нас в России 2 беды – дураки и дороги. Хочу сказать, что беда у нас одна – это дураки. Потому что дорог просто нет. У нас в городе ситуация просто катастрофическая. Проводился ремонт коммуникаций, снимали асфальтовое покрытие, оставалась эта глинистая почва. Естественно, не успели это до зимы заделать, поэтому грязища в городе ужасная, проехать невозможно, и сейчас мы все с опаской ждем наступления весны, когда сойдет снег и будем видимо тонуть в этой грязи. У нас были выделены средства в городе на ремонт дорог, но в связи с кризисом мы теперь не знаем, хватит ли этих средств вообще на починку этих дорог. И что касается нашего региона, у нас регион приграничный. То есть, большой поток машин, да и грузоперевозки, транспортные перевозки… Хочу спросить, куда вообще деваются деньги, потому что гости, въезжающие из Латвии или Эстонии, они платят налог за платную дорогу. Куда эти деньги деваются, я просто даже представить не могу.
Виктор Валерьевич Похмелкин: В нескольких регионах при убитых дорогах люди, отвечающие за дорожный ремонт, дорожники, в этот период покупали себе шикарные иномарки. Граждане этих регионов это фиксировали, писали жалобы, заявления… Понятно, что есть презумпция невиновности и доказать, что эта иномарка была куплена на именно те самые дорожные деньги – очень сложно. Но очень интересная закономерность. Так что на вопрос, куда деваются деньги, ответ простой. В карманы тех, кто, так или иначе, за освоение этих денег отвечает, и тех чиновников, которые там проводят тендеры, дают разрешение и прочее… Другого ответа нет и быть не может. А получается это в силу объективной бесконтрольности. Не случайно дорожная отрасль везде одна из самых воровских. Сложно проверить, что там и как укладывалось. Не взламывать же асфальт. Во-вторых, это еще и особенность нашей страны. Не случайно сейчас на самом верху остро ставится вопрос о борьбе с коррупцией. Наверное, по понятным причинам. И коль скоро коррупция пронизала все сферы, почему она должна обойти такой лакомый кусок, как дорожная отрасль. Так что, хотим бороться с коррупцией – надо приходить на дорогу и здесь наводить порядок. И нужен еще общественный контроль. Мы в 9 регионах предлагали законопроекты местным законодательным собраниям о том, чтоб такой общественный контроль ввести, чтобы регулярно обсчитывали, чтобы на сайте вся информация была по строительству, ремонту, подрядчикам, условиям конкурсов и т.д.
Ника: И чем дело кончилось в 9 регионах?
Виктор Валерьевич Похмелкин: Везде отклонили. Везде. Причем отклонили концептуально. Не то что сказали, давайте примем за основу и внесем какие-то поправочки, а просто сказали, что такие законы им не нужны. В регионах, конечно, нет денег, но это беда федерального центра. Но то, что там нет общественного контроля – это вина непосредственно регионального руководства.
Ника: У регионов нет денег, мы это уже констатировали и, будто бы простили за это регионы. Но почему регионы не бьют в колокола? Если бы у них были такие общественные советы, были бы жалобы автомобилистов, они бы с этими картами в руках пошли бы в министерство транспорта и сказали: «Вот! Куда делись деньги? Дайте нам эти деньги!» Ведь они могут сами себе помочь, призывая общественность к помощи.
Сергей Баянович Фахретдинов: Совершенно согласен с тем, что общественный контроль за этим направлением необходим, и в регионах в частности. И мы, как организация «Деловая Россия», в свое время выступили инициатором власти, чтобы такие общественные минипалаты в каждом регионе присутствовали и могли наблюдать за работой дорожной отрасли. Но поймите, любой общественный контроль не обеспечен никаким… хотим слушаем, хотим – нет. А вот если бы, например, были специализированные лаборатории, у которых было бы современное оборудование. Не обязательно ведь рушить дорогу, достаточно несколько проколов в дороге сделать и понятно, что там заложено, каким образом и сколько туда примерно денег потрачено было бы. И тогда бы эти экспертные научные организации, они могли бы уже давать свое заключение и в органы следствия, и в общественные советы, и для бизнеса, и для общего пользования. Но это должно быть обосновано. Если у нас такие научные организации не присутствуют, не имеют соответствующего оборудования, мы что, лопатами будем копать и смотреть, какой там грунт внутри, как мы армировали дорожное полотно, какой асфальт там и т.д., в этом проблематика есть. Дальше, по поводу сокращения бюджетов и выделения денег регионов. Вы знаете, дорожная отрасль потеряла порядка 30% в этом году из-за того, что у нас разразился такой финансово-экономический кризис. Соответственно, достаточно серьезная колоссальная сумма. Второе, деньги, как правило, выделяются регионам недостаточно быстро. То есть, многие подрядчики из бизнеса жалуются на то, что деньги они получают только в конце года. То есть, механизм выделения самих денег и сама процедура выделения денег очень непрозрачны и непонятны. Здесь же тоже нужно разбираться.
Интернет-вопрос Петра: Почему мы ищем виновников дорожного безобразия, ведь ваш гость, Сергей Баянович работает в министерстве транспорта? И еще отвечает за проект «Качество дорог». Вот вам и решать, а не предлагать.
Сергей Баянович Фахретдинов: Ну, во-первых, я в министерстве транспорта не работаю, я вхожу в координационный совет, и мы принимали участие как бизнес, в определении стратегии…
Ника: Из всех нас вы ближе всех туда.
Сергей Баянович Фахретдинов: Вот наше решение, например, в стратегии транспортной, оно реально прошло. Мы попросили увеличить сумму на науку, и она достаточно серьезно была увеличена. Я считаю, что это достаточно серьезная заслуга бизнеса и нашей работы в координационном совете.
Виктор Валерьевич Похмелкин: Я бы ответил на вопрос, почему регионы молчат. Все очень просто, у нас главы регионов назначаются тем же самым федеральным центром. А это значит, что они должны выступить против федеральной политики. Надо изменить финансовую политику, если у нас федерация, должно быть больше налоговых источников оставаться в регионах. Не надо нам помогать, мы сами заработаем. А чтоб так вопрос поставить, надо обладать большим мужеством, понимая, что это может не понравиться наверху.
Ника: Есть и другие случаи, когда проходит федеральная трасса через какой-то регион, трасса ужасно разбитая, что говорят региональные власти? Почему мы должны ее чинить? Чья трасса? Федеральная. Вот пока нам денег не пришлют… Такое вставание в позу начинается. Такое ощущение, что они сами по этой трассе не ездят. Таких примеров шантажа тоже огромное количество по стране.
Виктор Валерьевич Похмелкин: Есть такое. Я не хочу оправдывать регионы, соседняя республика Чувашия и Ульяновская область – небо и земля. То есть, трасса одна, а дороги абсолютно разные. В Чувашии прекрасные дороги, по российским меркам. Мало того, что качество хорошее, построена третья полоса для обгона, что редкость для наших российских дорог. Ульяновск – обычная российская ситуация. Ясно, что, поскольку федеральная трасса одна, а качество дорог разное – понятно, что это разный подход регионов. Но, тем не менее, при всем том, что регионы не дорабатывают, я с этим не спорю, но менять ситуацию надо все-таки, начиная с Москвы, начиная с федерального центра. Потому что в противном случае какие-то отдельные локальные дыры, может быть, и закроем, но проблему не решить.
Ника: Москвичи здесь пишут, что самая лучшая дорога в Москве – это дорога в аэропорт Домодедово.
Интернет-мнение Николая: Попробуйте доехать на машине от Москвы до Владивостока. Удачи!
Звонок телезрителя: Добрый вечер, я звоню из Тамбова. Меня зовут Александр Владимирович. Я смотрю вашу передачу каждый день. Но после таких передач постоянно лишний рубец на сердце. Я хочу сказать господину Похмелкину, вы возьмите эти деньги, которые выделяете на дороги, переплавьте их на железные рубли и застелите дороги. Они будут вечные. Проверьте. Я 35 лет за рулем и ведь по трассе ехать невозможно. Одни кресты. О чем мы говорим?! У нас нужно так, украл машину асфальта – палец ему отрубить. 2 машины – руку! Сделал плохую дорогу, ему на следующий год опять денег мало. Его поставьте на следующий год с лопатой, и чтоб он у всех на виду, ответственный за это дорожное строительство поработал, и чтоб все видели. Вчера передают, в Москве служба ямку замерила. В течение суток надо реконструировать, а мы ездим, вы посмотрите по трассам, кресты стоят! А с другой стороны, у нас же нельзя делать хорошие дороги, у нас же безработица в стране, даже если мы сейчас сделаем хорошие дороги, то будет еще миллион безработных. Так? Нам выгодно ямочный ремонт делать.
Виктор Валерьевич Похмелкин: Мы уже говорили, что конечно, надо привлекать к ответственности. Понятно, что руку отрубать – это перебор. Но есть нормальная уголовная ответственность, установленная законом. Нужно просто возбуждать дела и доводить их до логического конца.
Ника: Это по уголовному или административному кодексу?
Виктор Валерьевич Похмелкин: По уголовному, конечно. Речь идет о хищениях. Не много, не мало. А хищение – это уголовно-наказуемое деяние. Поэтому здесь надо возбуждать дело, проводить расследование. Это почти нигде не делается. В одном из регионов начальник ГИБДД, надо отдать ему должное, начал войну против дорожной мафии, достаточно серьезно причем. Административные производства открывал и т.д. Как вы думаете, сколько он проработал после того, как это все начал? Полгода. Через полгода его просто сняли. Я все претензии понимаю, только адресовать их надо тем, кто действительно отвечает, в том числе, и за карательную политику в стране.
Ника: По статистике страховщиков, недовольны дорогами 61% водителей, самые плохие трассы в стране водителями названы в Костроме, Рязани, Перми – до 97% недовольных. Получше в Москве – 44%. Лучше всего дела с дорогами в Белгороде, Кемерово и Липецке.
Сергей Баянович Фахретдинов: В Англии, кстати, 70% недовольны своими дорогами. Если бы они приехали к нам, они бы не могли ничего сказать. Я хотел бы прокомментировать высказывание, что по дорогам стоят кресты. И мы ведь упускаем, что качество дорог – это не только само полотно, это придорожная инфраструктура, это светофоры, знаки, пешеходные переходы. Ведь нет ни одной страны, где столько дорог проходит через населенные пункты.
Ника: К тому же машины, как мы знаем, это объект повышенной опасности.
Сергей Баянович Фахретдинов: Да. Люди перебегают эти дороги. Нет ни подземных, ни надземных переходов. Это тоже колоссальные проблемы. 60 000 пострадавших в год, из них примерно 30 000 с летальным исходом. Это очень колоссальная проблема для нашей демографии и для развития нашей экономики.
Интернет-мнение: У нас в Южно-Сахалинске дороги японцы предлагали сделать по их технологиям, с их рабочими, под их контролем. Администрация отказалась, мотивируя это отличным от Японии климатом. Что тут сказать? Понятно, что не дали бы своровать и все.
Интернет-мнение: Ходил по Барселоне вдоль и поперек. Искал заплаты на дорогах. Не нашел.
Интернет-мнение Артема: Надо ориентироваться на развитые страны, перенимать их опыт, потому что там же изобрели из чего строить дороги и машины новые есть. Недавно за границей придумали новое полиуретановое дорожное покрытие, гарантированный срок службы 25 лет, и на нем вмятины и царапины самоустраняются под действием солнечного света.
Интернет-вопрос Игоря: Может, при строительстве дорог указывать фамилии с телефонами начальников строительства дорог?
Звонок телезрителя: Здравствуйте. Меня зовут Вячеслав, я из Петрозаводска. У нас когда приезжает кто-нибудь из правительства, например, Медведев, Путин, их везут специально по хорошим дорогам. Специально появляется техника, которая ремонтирует эти дороги. Когда они уезжают, в течение года этой техники нет вообще. Появляются гастарбайтеры с лейками, которые заливают эти ямы. Я вот плачу своевременно налоги за машину. Я плачу 8,5 тысяч рублей за свой автомобиль в год. Дорог нет. Во дворах дорог вообще нет. Такое ощущение, что нас в отдаленных районах забыли вообще. Я ездил в Ростов – там изумительные дороги, в Петербург поедешь – душа за людей радуется. А про нас совсем забыли.
Ника: Виктор Валерьевич, а ведь могут, если надо. И все построят. И Вячеслав прав, дело даже не в премьер-министре, а в начальниках, которые тут же строятся и все находится в момент. И умение, правильно?
Виктор Валерьевич Похмелкин: Конечно. Это лишний раз подтверждает, что проблема не в том, что мы не умеем, а в том, что мы не хотим навести порядок, разбить эти коррупционные цепочки, проявить волю и настойчивость. А мне интересно, президент и премьер-министр не понимают, что их возят, что им «потемкинские деревни» показывают везде? И что, если делают одну дорогу, то это дорога от аэропорта до центра города. Тут называли мою родную Пермь, я присоединяюсь к тем 97%, которые считают, что там одни из самых худших дорог в стране. Но одна дорога там нормальная – это дорога из аэропорта. Она держится и никакие перемены климата ей не страшны. А все остальное в убитом состоянии. Для показухи мы готовы сделать все что угодно. И если бы была политическая воля с самого верха обеспечить реальную действенную ответственность каждого, кто за дороги отвечает, вплоть до уголовной, мне кажется, что ситуация бы изменилась. Понятно, что нужны были бы и деньги, и инновации, то, о чем сегодня говорилось, но все же нельзя обойтись и без этого очень важного рычага. О чем вопиют очень многие наши граждане. И это бы отчасти успокоило даже общественное мнение.
Ника: Сергей Баянович, ваш итог? Воровство дорожников, головотяпство чиновников в результате подставляет, в том числе, министерство транспорта и что, господин Левитин не знает об этом? В конце концов, это вопрос чести его мундира, правильно?
Сергей Баянович Фахретдинов: Все знают, все понимают и, поверьте, дорожная отрасль, наверное, не самая худшая. У нас ситуация в стране, в общем-то, по всем направлениям достаточно сложная в этом плане. Понятно, этим надо заниматься, это надо контролировать, но надо вкладывать деньги в науку, надо разрабатывать новые технологии и, самое главное, создать одно окно, тогда все инновации быстро, четко, в срок внедряются в дорожную отрасль. Это очень важно. Ну, и деньги, конечно, тоже нужны.
Ника: Остается надеяться, что кризис не подкосит то несчастное дерево, которое все-таки сейчас у нас есть. Вспомним Пушкина, «Евгений Онегин»:
«Лет через пятьсот дороги, верно,
У нас изменятся безмерно.
Шоссе Россию здесь и тут
Соединив, переплетут…».